Да. Одиннадцатый день войны в Украине.
Утро начинается с обхода новостных каналов и проверки друзей в Украине и России: одни ночуют в подвалах, потому что их обстреливают, другие в полиции, потому что их арестовали. Подруга вчера написала смс: "Меня тоже задержали, но у автозака отпустили, потому что все автозаки были битком уже". Я бывала на митингах в Москве, и знаю, сколько обычно пригоняют омоновцев и машин, если они закончились, значит шутка "в России арестовали всех людей" не так уж далека от реальности. Я не в России, так уж вышло, и не могу поэтому призывать выходить на улицы, но сердце моё с теми, кто отважился выйти.
За эти военные дни из России выехало невероятное количество людей, многие рванули почти вслепую, без подготовки, лишь бы оказаться снаружи прежде, чем ловушка окончательно захлопнется. Украинские друзья недоумевают, от чего бегут россияне — не их же бомбят.
Я вам скажу — люди бегут от вранья. Мы уже привыкли к тому, что в нас взращивают выученную беспомощность: фальшивыми выборами, бесчеловечными законами, полностью выдуманными новостями. Но в последние годы в России растёт еще более страшная вещь — выученное лицемерие. И прямо сейчас его рост находится в острой фазе. Называть вещи своими именами в России опасно для жизни. Сейчас нам запрещают называть войну войной. Террор давно уже прикидывается самозащитой. Упадок культуры и образования называют патриотическим воспитанием молодежи. Нарушение конституции и элементарных прав человека называют заботой о населении. Уже скоро, когда наступят голод, дефицит и изоляция — это потребуют называть великой русской аскезой.
В ответ на гигантскую ложь и террор власти всегда вырастает новый эзопов язык, потому что правда ищет лазейку. Как автор текстов я люблю все эти иносказания и сложные образы с двойным дном — это наш писательский хлеб. Как читатель я наслаждаюсь текстами прошлого, их конструкцией, позволяющей прятать смысл текста от злодея и дурака — и открывать его тому, кто готов понять. Как человека меня сейчас тошнит от иносказаний: от самой необходимости их использования. В мирное время метафора — средство освоения мира; во время террора метафора — порождение страха и стыда.
Потому потому родители сейчас не хотят, чтобы их дети взрослели в России. Дети не виноваты в том, что происходит, но уже сейчас получают свою радиоактивную дозу выученного лицемерия.
Потому я многие мои коллеги не понимаем сейчас, как жить и работать. Невозможно написать текст, который был бы в эти дни сильнее, страшнее и горше 29 статьи 2 главы конституции РФ — раздавленной и попранной.
1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова.
2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.
3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.
4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.
5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается.